|
(Интервью от 27.05.2005 - Красная звезда ) Кирилл Лавров: «Космонавты называют меня «Главный конструктор» К Байконуру у известного артиста Кирилла Лаврова отношение особое. Согласитесь, далеко не каждому актеру суждено сыграть в кино роль, которая потом на многие годы свяжет его с воплощенным на экране персонажем. Именно так произошло у Кирилла Юрьевича после создания им образа главного конструктора космической техники Андрея Башкирцева в картине «Укрощение огня». С тех пор для всех тех, кто связан с Космическими войсками и ракетно-космической отраслью промышленности, народный артист СССР, Герой Социалистического Труда Кирилл Лавров – «свой» человек. Не так давно в родном Санкт-Петербурге его тепло принимали в Военно-космической академии им. А. Ф. Можайского. Наш корреспондент, побывавший на этой встрече, узнал немало интересного. - Так уж сложилась судьба, что, не имея прямого отношения к делам космическим, – у меня совсем другая профессия, не считаю себя человеком посторонним для военной авиации и Космических войск, – рассказывает Кирилл Юрьевич. – Впрочем, если заглянуть в биографию, то в ней есть страницы, связанные с небом. Ведь моя первая специальность – авиационный техник: я окончил Астраханское военное авиационно-техническое училище. В 1943 году в семнадцать лет ушел добровольцем на фронт, искренне и убежденно желая защищать свою Родину. Но судьба так распорядилась, что попал не в действующую армию, а в военное училище, которое окончил в 1945 году – на фронт так и не попал. Но восемь лет отслужил в Военно-Воздушных Силах, из которых пять лет на Курильских островах в 725-м авиационном бомбардировочном полку 255-й смешанной авиадивизии 10-й воздушной армии. Как видите, помню все это до сих пор, хотя с тех пор прошло очень много времени. Под конец службы будучи сержантом исполнял обязанности техника звена и мне предлагали продолжить службу офицером. Однако тяга к сцене оказалась сильнее – именно в армия по-настоящему увлекся театром. Театр был отдушиной, потому что служилось тяжело – по полгода полной изоляции, когда путь по морю забивало льдами: пароходы не ходили, самолеты не летали. Авиация ведь тогда была без радаров и прочих современных штук. Как завозили зимний запас продуктов, так и тянули до лета. Зимой нас заносило снегом с головой и с крышей, но обслуживание самолетов велось постоянно – поддерживали боеготовность. Лесоматериалов для строительства не было – всего с Большой Земли не завезешь. Жили мы в землянках. Художественная самодеятельность, нехитрые театральные постановки помогали сделать жизнь разнообразнее и веселее. Вообще коллектив там был как одна большая семья и воспоминания о тех годах остались самые хорошие. Поэтому до сих пор встречи с людьми военным для меня всегда необыкновенно волнующи. Я как будто встречаюсь с товарищами по той давнишней службе. Отступление первое Не случайно Кириллу Лаврову удавались роли офицеров. Многие зрители еще помнят его морским офицером Александром Платоновым в «Океане» на сцене Большого драматического театра, политруком Иваном Синцовым в «Живых и мертвых». Хотя корни уважения к профессии военного у артиста глубже: его отец Юрий Сергеевич, тоже народный артист СССР, был большим знатоком всего того, что касалось армии. Он прекрасно разбирался, как носится военная форма, ее отличия в разных полках. В частности, знал, в каком полку и как застегивают на мундире пуговицы – тогда особым офицерским шиком считалось одну пуговицу не застегнуть, и требовалось знать, какую именно. Когда в Большом драматическом театре Кирилл Лавров сыграл в «Трех сестрах», Юрий Сергеевич после спектакля написал сыну большое письмо, где не только указал на ошибки в ношении шашки и портупеи, но даже приложил пояснительный рисунок. Мечтал об офицерском поприще для сына. - К счастью, работа дает возможность побывать на месте самых разных людей, самых разных профессий, – продолжает Кирилл Юрьевич. – В том числе и вернуться в мою родную авиацию. Был такой фильм «Три процента риска», в котором я играл роль летчика-испытателя. Правда, во время съемок произошли какие-то трения между режиссером и сценаристом, в результате чего картину «порезали» – она не очень получилась. Зато у другой картины – «Укрощение огня» – оказалась куда более удачная судьба. Тема космоса, после работы над ней, стала для меня такой же близкой, как и тема авиации, армии в целом. Всегда в своих работая старался часть жизни прожить так, как мой персонаж. Это касалось и театра, и кинематографа. Даже в большей степени кинематографа, потому что там больше возможностей – и в смысле времени, и в смысле предлагаемых обстоятельств. Когда играл Башкирцева в «Укрощении огня», то искренне верил, что я – человек, который вместе с товарищами создает первые отечественные космические аппараты. Я с наслаждением снимался на Байконуре, лазил по ракетам, общался с людьми, со многими из них поддерживал личные отношения вне съемок. Помимо всего прочего для меня этот фильм памятен еще и тем, что в нем снимались замечательные актеры: Андрей Попов, Игорь Владимиров, Игорь Горбачев. Их уже нет с нами. Отступление второе К сожалению, за прошедшие годы (фильм «Укрощение огня» вышел на экраны в 1972 году) в киноискусстве так и не появилось значительных произведений, посвященных космосу. Таких, которые бы в полной мере соответствовали той значительной работе, которую выполняют все те, кто связан с этой областью человеческой деятельности. Наверное, поэтому практически каждый год 12 апреля в День космонавтики по телевидению показывают «Укрощение огня». Удастся ли создать что-то по-настоящему достойное? Время покажет. - Конечно, во время пребывания съемочной группы на Байконуре мы там людям надоедали и мешали своей работой, – вспоминает Лавров. – Но очень скоро все привыкли к нашему присутствию, махнули на нас рукой: они занимались своим делом, мы – своим. Хорошо помню, как снимали ракету-«семерку». Причем поэтапно: начиная с монтажно-испытательного корпуса, где она снаряжалась, затем как ехала на стартовую площадку – весь этот процесс показан в картине. А когда ракета уже стояла на пусковом столе, была заправлена и ждала пуска, вот тогда я испытал такой восторг, который трудно себе представить. Многотонная машина начинает реветь, гудеть, земля дрожит... Понимаешь, какая мощь создана руками человека и испытываешь в этот момент необыкновенное волнение. Картина без всякого преувеличения сроднила меня со всем тем, что касается космоса. Ведь мы очень долго снимали «Укрощение огня»: на Байконуре, на полигонах, в других местах. У меня появилось очень много друзей и знакомых в этой области: инженеров, конструкторов, военных. Хорошо помню наших консультантов, в числе которых и ныне здравствующий академик Борис Евсеевич Черток – его имя всем хорошо известно. Отступление третье «Укрощение огня» отметили зрители, она получила признание на самом высоком уровне. Кирилл Лавров был удостоен Государственной премии. Картина получила несколько призов на кинофестивалях, в том числе международных. По-большому счету, это история развития отечественной космонавтики в лицах. Причем не лубочная картинка, а именно история: с ее успехами и неудачами, взлетами и падениями. - Понравился ли фильм тем, кто профессионально связан с космосом? – задает вопрос Кирилл Юрьевич и сам же отвечает на него. – За всех говорить не буду, но моим друзьям-космонавтам картина понравилась. Говорю не понаслышке. Мне посчастливилось быть знакомым с Юрием Гагариным, с Германом Титовым мы были просто дружны. Валентина Терешкова, Андриян Николаев, Павел Попович – перечислять можно долго. Совсем недавно, накануне нынешней экспедиции в космос, был у меня в гостях Сергей Крикалев. Все поколения космонавтов со мной в дружеских отношениях. Мне это, конечно, всегда очень приятно. Понимаю, что во многом это следствие того, что им картина пришлась по душе. Они меня иначе как «Главный конструктор» не называют. Известно, что «Укрощение огня» – это картина о судьбе Сергея Павловича Королева. С его семьей у меня установились очень дружеские отношения. Я бы сказал родственные. 10 апреля у дочери Сергея Павловича Натальи Сергеевны был юбилей, поздравил ее. Хотя семью Королева я, честно признаться, боялся. Ведь в картине у главного героя Андрея Башкирцева ничего общего с личной жизнью Сергея Павловича Королева нет. Поэтому то, что его семья меня признала – очень важно. Тогда еще была жива Марья Николаевна – мама Королева. Она мне при встрече говорила: «Знаете, вы совсем не похожи на Сережу внешне, но когда я видела вас на экране, мне хотелось крикнуть «Сережа!»... Для меня это признание матери Сергея Павловича было необыкновенно дорого. Вообще среди тех, кто причастен к космосу, чувствую себя как среди близких и дорогих людей. От всей души поздравляю всех с 50-летием Байконура. Примите мои самые глубокие поздравления, огромное уважение и пожелание доброго здоровья и доброго пути на долгие-долгие годы! 27.05.2005 Олег ПОЧИНЮК. |
    
|
Сайт создан в системе uCoz